Когда Мэтт Басби ушел в отставку в 1969 году, три выдающихся таланта «Манчестер Юнайтед», три обладателя «Золотого мяча», довольно неожиданно стали закатываться. И ладно еще Бобби Чарльтону был 31 год, возраст подходящий… И ладно Денису Лоу было 29 лет, но он так и не оправился от травмы колена. А вот Джорджу Бесту было 22 года, но он уже выиграл свой последний трофей.

«Я являл собой будущее «Манчестер Юнайтед» — или должен был это делать, — признавал Бест. — Чарльтон представлял прошлое». Дело было не только в возрасте; это было также об отношении. Бест однажды сказал, что он «благодарен» тому, что родился в 1946, а не в 1926 году. «Нам уже не нужно было строго придерживаться рутинных коротких причесок и правила «всегда носить свой клубный блейзер», как в прошлом», — сказал он.

Иных ценностей придерживался Бобби, родившийся в 1937 году. «Очень жаль, — сказал он в 1967-м, с отчаянием взирая на молодежную революцию, — что молодые люди сегодня, кажется, уклоняются от близких отношений со старшим поколением, потому что это часть «квадратной» концепции жизни. Слишком много молодых людей на «сцене» считают, что почти все вокруг и обычные люди «убогие». Они ведут себя так, как будто пик старческого маразма наступает к 25 годам и к тому времени они должны уже выжать из жизни все до последней капли, независимо от того, мешают они при этом другим или нет».

Учитывая, что Бобби еще не исполнилось 30, это замечательная часть фоджизма (fogeyism – зачем-то выдуманный англичанами синоним крайнего консерватизма во всем. – А.Ф.), даже из-за его явного дискомфорта от модного сленга. Он продолжает нападать на тех, кто стремится быть «cool», «gas» и «with it». А ему приходилось играть вместе с одной из величайших икон восходящего молодежного движения. Неизбежно возникали трения.

«Я просто не понимаю его, — сказал Бобби в апреле 1973 года. — Зачем он пришел в футбол?! Это наш долг — отдавать всё возможное людям, которые приходят поддержать нас, но он, похоже, об этом и слышать не хотел». Бест же обвинил Бобби в том, что он хочет быть «святее Папы Римского»: «Хотел бы я услышать в его исполнении «бля»… Ну хоть разок!»

Бобби как капитан клуба угодил в ловушку. Игроки смотрели на него как на лидера, а он смотрел на Фрэнка О’Фаррелла, менеджера, который в свою очередь оглядывался на него. Бобби жаловался, что Бест не появился, сорвал тренировку или стал помехой, а О’Фаррелл предлагал, чтобы Бобби как авторитет, на счету которого более 100 матчей за сборную Англии, сам принял меры. Но Бобби при всех его криках на поле ненавидел конфликты за его пределами, и поэтому проблема назревала.
Однако их стрельба была асимметричной. Бобби был связан условностями, чувством приличия, надеждой, что Бест когда-нибудь образумится. Беста не заботили ни одна из этих вещей, и он не пытался скрыть свое пренебрежение. На вопрос в телеинтервью, кто оказал наибольшее влияние на его карьеру, он ответил: «Сисси Чарльтон» (мать Бобби).

Матч в честь Бобби, нулевая ничья с «Селтиком», состоялся 18 сентября 1972 года. Бест отказался играть, сославшись на травму правой лодыжки, хотя позже он сказал, что выйти на поле было бы «лицемерием».
Он пересилил себя и пришел на игру, но продержался всего пять минут и свалил в паб «Коричневый Бык». Там он мрачно восседал за одним из тяжелых дубовых столов, квасил и метал дротики, чередуя их с яйцами, в портрет Бобби на стене.

О’Фаррелл, тихий, порядочный, вдумчивый человек, оказался в безвыходном положении (он скончался совсем недавно, в этом году, и я писал о нем в «Футболе». – А.Ф.). Бест был проблемой, возможно, не поддающейся никакому решению, но он был далеко не единственной проблемой. Лоу боролся с травмой и становился всё агрессивнее. А еще была внутренняя политика клуба.

Властные структуры, которые поддерживали Басби и наделяли его полномочиями, неизбежно сопротивлялись любому преемнику. О’Фаррелл думал, что Пэдди Креранд не замешан в этом, но Креранд был близок к Басби. Тренер не обратил внимания на тонкости поведения Вилли Моргана или Алекса Степни, но они играли в гольф с Басби в Дэвихалме. Попытка подписать контракт с Питером Шилтоном была отклонена якобы из соображений стоимости, хотя О’Фаррелл полагал, что причина в другом – просто-напросто поберегли Степни, ведь приход новичка означал бы его немедленное отстранение.

Бест чувствовал, что Басби и клуб чрезмерно лояльны к игрокам, которые задержались слишком надолго. В том числе и к Бобби, который, по его мнению, стал «частью проблемы». В конце концов О’Фаррелл убрал Бобби из состава. «Мы вернулись к временам Уилфа [МакГиннесс], — сказал Бобби (предыдущий тренер «МЮ», сменивший Басби и очень быстро провалившийся. – А.Ф.).
«Кажется, они все думали, что если меня убрать, это что-то докажет». Чарльтон стал тренироваться в одиночку, наматывая бесконечные круги по полю. Но даже если он возмущался решением оставить его в стороне как своего рода властную структуру, в глубине души Бобби понимал, что слабеет именно как футболист.

«Сначала он попытался обвинить себя, — говорил Бест. — Это и вправду была его вина, но от осознания ему стало только хуже». Бобби становился все более угрюмым. Бывали дни, когда он заходил в раздевалку на тренировочном поле, шел прямо к своему месту и переодевался, уставившись в стену и игнорируя всех.

«Большая тройка… была в ссоре, — рассказывал Степни. — Были долгие дни, когда они просто не разговаривали друг с другом… Уверен, именно полное отсутствие у Джорджа заботы о клубе приводило Чарльтона в отчаянно-черное настроение, которое, казалось, охватывало его каждый раз, когда он появлялся в клубе». А для Бобби клуб был гораздо больше, чем просто клуб. Он, возможно, больше, чем кто-либо другой, идеализировал «Манчестер Юнайтед». Он оставался для него страной потенциальных чудес, местом, которое произвело на свет Дункана Эдвардса, Эдди Коулмэна и Дэвида Пегга, и его падение из этого состояния вызывало у Чарльтона отвращение.

Даже спустя три десятилетия Бест не смог этого признать. Он написал пять автобиографий, выкладывая их всякий раз, когда заканчивались деньги. Они часто противоречивы, и вычислить, что он на самом деле думал о чем-либо, очень трудно. Его книга 2001 года «Благословение» примечательна даже по меркам жанра своим жалостливым тоном. Во всем можно винить других людей, свою славу или свою болезнь; он никогда ни в чем не виноват. «Никто не понимал, под каким давлением я находился…, — сказал он. — Мне становилось всё труднее мотивировать себя, потому что команда была очень слабой».

Однако, по мнению Бобби, работа Беста как раз и заключалась в том, чтобы убедиться: «всё не так уж сумрачно вблизи». И уж точно в этом никак не помогали его частые отлучки и недисциплинированность. Сам Бобби, конечно же, существовал как вечный упрек Бесту: посмотри, через что я прошел, и посмотри, как я справился. В конце концов дошло до того, что Бобби и Бест перестали разговаривать. Бобби мог быть таким же упрямым, как его брат или отец, но в данном случае это было, пожалуй, понятно: если он не будет поддерживать старые ценности, стандарты, которые сделали «Юнайтед» великим, то кто?!

Книга Джонатана Уилсона «Два брата» вышла в издательстве Little, Brown (20 фунтов стерлингов). Чтобы поддержать Guardian и Observer, закажите свой экземпляр в книжном магазине Guardian (17,40 фунтов стерлингов). Может взиматься плата за доставку – в самом деле, вдруг кто закажет?

Адапта©ия Артём Франков